Запомни, никаких комментариев на полях, разве что что-нибудь интересное

Одна моя знакомая дала, по-моему, очень точное определение: «Экзистенциальное  одиночество – это когда все идут пить, а ты спать». Сейчас испытываю нечто подобное.

Мое краковское жилье становится все более и  более романтичным, к виду на Вавель прибавилось еще сидение при свечах. Решила вернуться пораньше, немного отдохнуть и позаниматься учебно-хозяйственными делами, а потом пойти искать приключений по вечернему Кракову. Ага, сказало мироздание, распланировала она себе все. Захожу в квартиру, щелкаю выключателем и, как в самых страшных моих снах слышно, щелчок, ощущается, как пальцы переходят из одного положение в другое, но ничего не происходит, не хватает только бабайки из ванной. Но вместо бабайки в глубине темной комнаты была обнаружена соседка, посветившая на меня телефоном  и рассказавшая, что света нет почти весь день. Вылетели пробки, встала на стульчик, попыталась включить, а с ними, как с выключателем, действие происходит, эффекта никакого. Пришел парень соседки, также поколдовал с пробками, сказал, что ничем помочь не может. Экспедиция! Это я, видимо, таскаю ее за собой. Рюкзак и спальник взять не удалось, так вот притащила экспедиционную романтику в чистом виде.  А я ведь взяла фонарик (вот еще хоть кто спросит: зачем тебе в Польше фонарик…), но в подтверждение всех законов подлости, у него сел аккумулятор.

Поэтому вместо вечернего Кракова сижу жду хозяйку и от нечего делать играю в чукчу: что вижу, то пою (по нашему-то дневник называется).

Сегодня я о бездуховном. Я могла бы написать про то, как по вечерам  красивы мокрые от дождя краковские улочки, про фонари под моим окном,  подсвечивающие желтые листья на деревьях и по бокам дорожки, про ветер над Вислой. Но что-то сейчас о бренном.

Вот так получилось: интернета у меня не было,  а дневник я систематически вела (что еще делать одинокими краковскими вечерами), вела в основном для себя, но, может, будет интересно.  Цельный текст я из этого не сделаю (не могу и не хочу), так что дальше почти в первозданном виде.

Сине-золотой город моего детства! Больно осознавать, что ты уже не кажешься таким абсолютно сказочно-былинным, как раньше. Кажется, сейчас для меня существуют два города: город настоящий, красивый, но обычный, со множеством строек и машин, стекольно-арматурных новостроек, брошенных бутылок и фантиков на Контрактовой, и Город из моей памяти, воображения, книг и картин, с золотыми куполами среди зеленых холмов, с Бегемотом и старой брусчаткой на Андреевском, звездами над Днепром и Владимиром освещающим и освящающим Город.

Таким ты, мой сине-золотой город, живешь на моей внутренней карте, стоишь там, сверкая, отражающими солнце куполами. А сейчас иду по тем же местам и они кажутся гораздо меньше, скромнее, скучнее. И еще ты постоянно меняешься и с каждым новым изменением все больше и больше удаляешься от моей детской сине-золотой сказки.

И вот возникает вопрос, а стоит ли возвращаться в пространстве, если не можешь вернуться во времени.

Но все равно я люблю тебя, хоть и не знаю, находишься ли ты в огромной объективной вселенной или только моем маленьком личном мирке. Люблю хотя бы за то, что можно оглянуться и увидеть золотые купола под голубым небом на днепровских холмах.

Кохаю тебе, моя блакитно-золота казка.